дикий котанчик
о миротворцах, трудовых лагерях и позорной любвиПоговорим о любви. Вернее о том, как она подается в намдаленской культуре.
Намдалени, как и многие народы, любят романтические истории, снимают их и пишут, а любовные песни даже вынесены в отдельный жанр музыкального творчества. Но далеко не всякая любовь считается достойной того, чтобы воспеть ее или даже чтобы просто проявить.
В целом взгляд намдалени на межличностные отношения можно описать так: нет большего позора, чем любить презирающих тебя, а любящих тебя презирать.
Я уже говорила, что намдалени повернуты на чувстве собственного достоинства и, оценивая себя со стороны, стремятся в первую очередь к тому, чтобы их поступки можно было назвать достойными. Так вот, любовь тогда считается достойной, когда ее не отвергли. Если любовь невзаимна, если ты любишь человека, а сам топчешься во френдзоне, если ты у него запасной вариант, если ему нет до тебя дела, если ты признался в любви, а он сказал "ясно", если он просто плохо с тобой обращается, правильный намдалени должен потерять к такому человеку интерес.
Понятно, что сердце не научишь быть "правильным", этого и не требуется. Ты можешь сколько угодно любить человека в своем сердце, но отдавать ему эту любовь, бесконечно в него вкладываться, получая в ответ равнодушие - это позор. Для женщины в первую очередь, но и для мужчины тоже. Поэтому, если девушка ведет себя надменно и грубо, явно давая понять, что ухажер может пойти лесом, намдаленский мужчина скорее всего не станет ее добиваться.
Конечно, никто не ждет, что человек, к которому проявили интерес, тут же бросится тебе на шею, но в любом случае тотальный игнор и демонстративная неприступность скорее всего сведут знаки внимания на нет. Намдалени учатся этому с раннего детства. Если девочка слышит среди подружек разговоры о том, что одноклассница бегает за парнем, который даже головы в ее сторону не повернет, ах, какой стыд, вот она совсем себя не ценит, то в ее голове постепенно начинает складываться образ достойного поведения, который подкрепляется подобными же разговорами в семейном кругу.
Мужчине еще попускается в отдельных случаях быть более заинтересованным и настойчивым, чем женщина, но в целом ухаживание за надменной красавицей и готовность в лепешку ради ее улыбки разбиться мужчину тоже не красит.
Поэтому достойными, красивыми, романтичными отношениями считаются те, где оба друг друга выбрали. Это, кстати, необязательно про любовь, может быть и дружба, и брак по расчету, важно лишь, чтобы вклад был равноценным.
Что до того, кто должен делать первый шаг, тут особых предпочтений нет. Инициатива обычно принадлежит тому, кто воспылал нежными чувствами. Поскольку это чаще всего мужчина, то традиционно считается, что первый шаг делает он, но если вдруг женщина влюбилась в ничего не подозревающего чувака, то инициатива должна исходить от нее, не ждать же у моря погоды.
Если кто-то влюбился в женатого или замужнюю, само по себе это не стыдно, но в этом случае, если ему или ей ответили взаимностью, женатый партнер должен как можно скорее развестись и сочетаться браком уже с новой любовью. Если он по какой-то причине тянет с этим и разводиться не хочет, то ты ему нафиг не сдался и обычай велит тебе в этом случае быстренько отойти, чтобы не стать предметом обсуждения местных сплетниц в рубрике "кринж недели".
Вести двойную жизнь, скажем, с женой и любовницей или с мужем и любовником, недопустимо. Закон этого, конечно, не запрещает, но по обычаю такие связи считаются позорящими всех троих. Любовника и супруга - потому что никого из них на самом деле не выбрали, и самого ведущего двойную жизнь - потому что он трус, который хочет и рыбку съесть, и в пруд не лезть.
Это, конечно, не значит, что, если женатый мужчина влюбился в другую женщину, он должен немедленно разводиться и жениться на другой. Нет, он вполне может решить не разводиться, но тогда это должно быть честное решение, без всяких двойных жизней, и желательно в этом случае, чтобы ни жена, ни возлюбленная не знали о том, что он еще там кого-то, кроме жены, полюбил.
Также не считается позором любовь к тому, кто не может ответить взаимностью по чисто техническим причинам. Например, если он мертв. Или душевно болен. Или если это вообще странный образ, являющийся тебе во сне. Надо здесь отметить, что расстояние не относится к таким техническим причинам, тем более с современными средствами связи. Если девушка познакомилась в интернете с парнем с другого конца страны и влюбилась в него, а он уже два года говорит, что хочет приехать, но не приезжает, очень скоро родственники объяснят этой девушке, что если бы чувак хотел, то давно бы уже приехал, а раз не спешит, то и тебе, сестрица, хорошо бы хрен на него забить.
А как же вести себя тому, от кого супруг или возлюбленный сначала ушел, а потом все понял, раскаялся и вернулся? В принципе, простить такого человека не стыдно. Но есть, как говорится, нюанс. Если к мужчине вернулась блудная жена, он может просто принять ее назад, и общественное мнение не скажет, что он тряпка, скажут просто "видно, сильно ее любил" или "добрый человек". Ибо, повторюсь, мужчинам допускается в этом вопросе некая слабость. А вот если к женщине вернется муж, уходивший к другой, тут все скажут, что она тряпка, если просто так согласится снова с ним жить. Чтобы честь по чести вернуться к женщине, нужно золотую рыбку поймать, в жерло вулкана залезть, построить хрустальный дворец за ночь или как-либо иначе доказать, что раскаялся и намерения твои серьезны. Даже если женщина готова принять бывшего назад без всяких условий, у нее обычно имеется миллиард родственников, которые просто не допустят такого позора. Поэтому возвращаться к бывшей обычно сложно и эпично.
Иными словами, если мы перейдем в плоскость искусства, то в Намдалене вы не услышите песен на такие популярные у нас мотивы, как "хочу тебя забыть, но пересматриваю фото" (если кто-то действительно пересматривает фото с бывшими, то делает это тайком и уж точно не воспевает), или "ты повел себя как мудак, но я все равно тебя люблю", или "смотрю на дождь, вспоминаю, как нам было хорошо, пока мы не расстались". В Намдалене можно скорее услышать нечто в духе "смотрю на дождь, вспоминаю, как нам было хорошо, пока ты не сдох".
***
Намдалени как миротворцы. Вполне себе хороши. Тем не менее, Намдален никогда не отправляет миротворческих миссий за собственный счет. Если намдалени приглашают как наемников, то нахождение их военной базы на территории запрашивающей стороны обычно входит в договор и стоимость, простите, услуг. В самом деле было бы странно забороть каких-нибудь исламистов, распрощаться и свалить, чтобы через пару месяцев мясорубка началась заново. Поэтому естественно, что намдалени предлагают некий гарантийный период, в который обязуются предохранять нанявшее их государство от внутренних конфликтов, да и от внешних недоброжелателей тоже.
Если за время нахождения намдаленских миротворцев в стране власть там меняется законным или хотя бы просто мирным путем, они обычно вполне готовы сотрудничать с новой властью. Но если та укажет им на дверь, старый договор автоматически расторгается, даже если срок его не истек. И если вдруг новой власти через пару месяцев снова потребуется военная помощь, нужно будет заключать новый договор и платить новую цену.
Тем не менее, намдалени могут выступать как миротворцы и в тех странах, где они ничего раньше не делали, где конфликт удалось пригасить без их вмешательства и теперь просто нужны иностранные войска, чтобы ничего не полыхнуло. Тут, как говорится, любой каприз за ваши деньги. Хоть Намдален и страна-участница ООН, направлять миротворцев за собственный счет они вряд ли станут. Как я уже писала, намдалени в личном качестве - приятные доброжелательные люди, но Намдален как государство способно искренне заботиться лишь о самом себе, не имеет друзей, ни с кем не связано договором о стратегическом партнерстве, не состоит ни в каких политических или экономических блоках и так далее. Как говорится, друзья всем и никому, чем-то напоминают в этом плане Швейцарию. Был, правда, короткий период членства в ЕС, когда все туда стремились, но когда намдалени поняли, что ЕС - это не только про рынок, то быстро прикрыли лавочку.
Гуманитарную и вообще любую бескорыстную помощь Намдален не посылает почти никогда и никому. Единственное, что способно его на это сподвигнуть - если все его соседи в Европе или в Африке отправят помощь какой-то стране, пострадавшей, скажем, от наводнения. Тогда намдалени, чтобы не оставаться рыжими, тоже помогут, притом весьма щедро, следуя принципу "не сэкономим, так понтанемся". В общем, если вам вдруг решили помочь официальные намдаленские власти и вы ничего не должны им платить, то это стопудово ради хайпа.
Но возвращаясь к миротворцам. Намдалени и в этом качестве проявляют себя на высоте. Как я говорила, они весьма вежливы, договороспособны, не рубят сплеча и действительно могут снизить накал страстей враждующих сторон и удержать их от необдуманных поступков. Дружелюбно относятся к гражданскому населению. Действительно скорее успокаивают стороны, чем силой принуждают их к миру. Но и среагировать быстро и жестко в случае нарушения этого мира тоже могут. В общем, работают хорошо, но за чеканную монету.
Тут встает закономерный вопрос. Если намдаленские войска находятся на территории государства N, то Намдален, выходит, имеет влияние на это государство?
Конечно, да. Но намдалени не злоупотребляют этим влиянием, оберегая свою репутацию. Если они хотят, чтобы намдаленским гражданам давались в этой стране какие-то льготы, все эти условия обговариваются на берегу и вписываются в договор. Намдалени могут вмешаться только если руководство страны начнет, как им кажется, ущемлять их права. Скажем, устроит мощную антизападную пропаганду. Тогда намдалени могут намекнуть властям, мол, сбавьте обороты или говорите конкретнее, мы ведь тоже Запад и нам неприятно. Если власть к совету не прислушается и продолжит, как намдалени кажется, ущемлять и обижать их, они могут счесть, что их присутствие больше нежелательно, и покинуть страну. В зависимости от степени обиженности и мудачизма конкретных командиров могут еще и свинью подложить напоследок, скажем, оставив свое оружие противнику правящей партии.
***
Намдалени в ООН. Имеют постоянное представительство. Обычно проблем с ними не возникает, они голосуют "за все хорошее, против всего плохого", но есть, конечно, и свои заебы. Так, намдалени активно поддерживают, а иногда и сами выдвигают инициативы, связанные с запретом пыток, жестокого обращения, унижения человеческого достоинства и прочие. Склонить их проголосовать за запрет жестокого обращения с кем угодно очень легко. А вот если речь заходит о принятии документов, запрещающих грабеж и мародерство, тут начинается: а можна нинада, а давайте внесем двести поправок - и чаще всего намдалени от таких голосований воздерживаются. Как и в случае если речь идет о запрете морского пиратства. Дело в том, что разумом они уже, конечно, понимают, что пиратство и грабежи в военное время - это плохо, но в то же время и то, и другое их давняя традиция, и образ пирата по-прежнему овеян в народном воображении романтическим флером. А грабежи и мародерство - ну, позвольте, как воевать, если не грабить. Наши предки столетиями так делали. Поэтому намдалени пока морально не готовы отказаться от этого и принять на себя обязательства, которые бы их связали. Возможно, лет через сто пиратство и грабежи и вправду уйдут в прошлое, но пока что эта традиция довольно крепка.
Против чего намдалени решительно голосуют, даже если никем не поддержаны - это ужесточение гуманитарного права в отношении наемников. Ведь это напрямую затрагивает интересы множества их граждан, а гуманитарное право и без того никак наемников не защищает, отдавая их полностью на милость пленившей стороны.
За предложенную Россией (если я не ошибаюсь) резолюцию об осуждении фашизма и всех форм нетерпимости намдалени голосуют, но для них это как раз нечто из серии "за все хорошее, против всего плохого". В годы Второй мировой Намдален не только не пострадал от войны, но благоденствовал, поэтому для них ужасы фашизма не стали таким ярким примером пиздеца, как для остальной Европы. Это скорее отвлеченное "все плохое", против чего они, конечно, выступают, но не прочувствовав до конца. Пока остальная Европа мочила друг друга, Намдален под шумок грабил Африку, продавал оружие обеим сторонам и кушал попкорн. Конечно, были добровольцы, воевавшие в составе антигитлеровских войск. Были и те, кто, думая поживиться на чужих землях, примыкал к Гитлеру. Но официальный Метепонт очень долгое время занимал нейтральную позицию, пока не стало ясно, что с Гитлером что-то не то и етот ваш фашизм какая-то мутная тема. Не уверена, что намдалени поняли это не слишком поздно, чтобы выбрать правильную сторону истории. Поэтому, существуй Намдален в нашем мире, в истории Второй мировой он остался бы как циничный наблюдатель из поговорки "кому война, кому мать родна".
Отчасти хочется сравнить Намдален со Швейцарией, которую Гитлер думал-думал захватить, да и не надумал, решив, что она встанет ему слишком дорого, а профита особо не принесет, тем более пока есть более важные цели, тот же СССР, например. Намдален, конечно, был более лакомой, хоть и более непростой добычей, чем Швейцария, но над ним едва не транспарант висел "только сунься сюда, сука". В итоге он в планах Гитлера, скорее всего, тоже ушел куда-то в папку "разобраться позже", а может статься, Гитлер думал заполучить намдалени в союзники. В конце концов, вся эта националистическая романтика докатилась и до Намдалена и там тоже возникло что-то вроде идеи собственного если не превосходства, то охуенности. Стали вспоминать и героизировать крестоносное прошлое.
Тем не менее, фигуры яркого вождя в Намдалене не появилось, да и откуда бы ей взяться, если пацаны бдят. Никакого давления на нацменьшинства тоже не было, и сотни тысяч беженцев - испанцев, итальянцев, французов, евреев - наполнили в те годы страну. Не ошибусь, если скажу, что никогда прежде намдалени не сталкивались с таким потоком беженцев, а потому не имели опыта их принятия, зачастую допускали ошибки и перегибы. Вероятно, именно в сороковые начали появляться трудовые лагеря для нелегальных мигрантов, которые существуют по сей день. К лагерям вернемся чуть позже, пока расскажу о легальных мигрантах, которые прибывали на границу со всеми документами в установленные пункты пропуска. Каких-то квот на беженцев в Намдалене тогда не было (не уверена, что и сейчас они есть), и пускали всех желающих. Тем не менее, заботиться о них государство не собиралось. Европейцы могли обратиться во всевозможные церковные институты, которые уже тогда отвечали в Намдалене за всю благотворительность и помощь попавшим в беду. Много чего жертвовали беженцам и сами прихожане. Что до евреев, то о них должна была заботиться местная иудейская община. Государство, хоть не считало себя обязанным кого-то содержать или трудоустраивать, обеспечивало всем безопасность и право на достойную жизнь.
А вот если где-нибудь в лесу ловили маргинального чувака без документов, пытавшегося незаметно перейти границу - а таких было тоже немало - начинался совсем другой сказ. На скорую руку, со множеством косяков и недоработок в Намдалене стала создаваться система трудовых лагерей, куда помещали всех таких нелегалов. Это сейчас она отлажена и может стать неплохой стартовой площадкой для человека, начинающего жизнь с нуля, а в те годы никто из людей, попавших в такие лагеря, не мог знать, выйдет ли он когда-нибудь оттуда или останется на всю жизнь дешевой рабочей силой без паспорта и без будущего. Да еще и семьи могли разлучать, направить отца в один лагерь, мать в другой, подросших детей в третий, а несознательных вообще могли забрать в намдаленские семьи. В общем, не хотела бы я быть нелегальным мигрантом в те годы.
В наши же дни трудовые лагеря для нелегалов - вполне нормальная история. Каждый такой лагерь представляет собой небольшой комплекс, в котором находится общежитие, церковь, школа, медицинская часть, столовая и так далее. Содержащимся там людям выдают временные удостоверения личности, обычно забив хуй на то, как их звали на родине, и давая намдаленские имена. В каждой комнате живет либо одна семья, либо до пяти одиноких человек одного пола. Еда там самая полезная, питательная и простая, без излишеств. Одежду, обычно однотонную, светлую, самого простого кроя, тоже выдают бесплатно. Регулярные медицинские осмотры и бесплатное лечение. Сотовой связи и интернета ни у кого нет. Обычно есть один телефон на весь лагерь, с которого можно звонить за границу и к которому постоянно выстраиваются огромные очереди. То же самое можно сказать и о единственном компе с выходом в интернет.
У начальников таких лагерей обычно есть список предприятий, которым требуется низкоквалифицированная малооплачиваемая рабочая сила, туда-то и направляют обитателей лагеря. Обычно их довозит до места работы и привозит обратно автобус, принадлежащий либо лагерю, либо работодателю. Получают они за свой труд крайне мало, меньше минимально установленной оплаты труда свободного, легально находящегося в Намдалене человека. Тем не менее, начальство лагеря не имеет права отнять у них эти деньги, и работник может распорядиться ими по своему усмотрению.
Но самое главное, что есть в таких лагерях - это бесплатные курсы намдаленского языка (с историей и основами законодательства). Запись на эти курсы исключительно добровольная, но знание языка и обычаев может стать неплохим билетом в будущее, поэтому я бы не отказывалась от шанса. Проблема здесь только в том, что преподавание ведется на французском, английском, испанском, португальском и арабском языках, и если условный беженец говорит только на каком-нибудь банту, скорее всего, ему суждено оставаться в лагере до конца его дней. Ну, или выучить язык самостоятельно.
Как вы поняли, если нелегал выучил язык, хорошо работает, скопил немного денег на съем жилья, он вполне может покинуть лагерь, продвинуться по карьерной лестнице, выбиться в люди, получить гражданство, почему нет. Однако абсолютное большинство лиц, заключенных в такие лагеря, остаются там навсегда. Они не привязаны к территории лагеря и не заперты там. Это скорее просто место их прописки. Люди могут свободно покидать ее и тратить свои честно заработанные денежки... да хоть в ресторанах.
Детей, явившихся нелегально в Намдален вместе с родителями, уже не отнимают, но образование им дают с согласия родителей, а если родители, как я писала выше, не понимают ни одного из языков, на котором с ними могут говорить в лагере, скорее всего, таким детям и образования не светит, и, подрастя, они будут такой же дешевой рабочей силой, как их отец или мать.
Что касается депортации нелегалов, то намдалени максимально лень на нее тратиться. У обитателей лагерей есть возможность обратиться в посольства своих стран, но депортация всегда осуществляется только за их счет. Убедить намдалени депортировать беженцев за свой счет не получится.
Что касается преступлений, совершаемых обитателями лагерей, они караются в соответствии с намдаленским законом, и особой разницы между нелегалом и коренным жителем здесь нет.
Намдалени, как и многие народы, любят романтические истории, снимают их и пишут, а любовные песни даже вынесены в отдельный жанр музыкального творчества. Но далеко не всякая любовь считается достойной того, чтобы воспеть ее или даже чтобы просто проявить.
В целом взгляд намдалени на межличностные отношения можно описать так: нет большего позора, чем любить презирающих тебя, а любящих тебя презирать.
Я уже говорила, что намдалени повернуты на чувстве собственного достоинства и, оценивая себя со стороны, стремятся в первую очередь к тому, чтобы их поступки можно было назвать достойными. Так вот, любовь тогда считается достойной, когда ее не отвергли. Если любовь невзаимна, если ты любишь человека, а сам топчешься во френдзоне, если ты у него запасной вариант, если ему нет до тебя дела, если ты признался в любви, а он сказал "ясно", если он просто плохо с тобой обращается, правильный намдалени должен потерять к такому человеку интерес.
Понятно, что сердце не научишь быть "правильным", этого и не требуется. Ты можешь сколько угодно любить человека в своем сердце, но отдавать ему эту любовь, бесконечно в него вкладываться, получая в ответ равнодушие - это позор. Для женщины в первую очередь, но и для мужчины тоже. Поэтому, если девушка ведет себя надменно и грубо, явно давая понять, что ухажер может пойти лесом, намдаленский мужчина скорее всего не станет ее добиваться.
Конечно, никто не ждет, что человек, к которому проявили интерес, тут же бросится тебе на шею, но в любом случае тотальный игнор и демонстративная неприступность скорее всего сведут знаки внимания на нет. Намдалени учатся этому с раннего детства. Если девочка слышит среди подружек разговоры о том, что одноклассница бегает за парнем, который даже головы в ее сторону не повернет, ах, какой стыд, вот она совсем себя не ценит, то в ее голове постепенно начинает складываться образ достойного поведения, который подкрепляется подобными же разговорами в семейном кругу.
Мужчине еще попускается в отдельных случаях быть более заинтересованным и настойчивым, чем женщина, но в целом ухаживание за надменной красавицей и готовность в лепешку ради ее улыбки разбиться мужчину тоже не красит.
Поэтому достойными, красивыми, романтичными отношениями считаются те, где оба друг друга выбрали. Это, кстати, необязательно про любовь, может быть и дружба, и брак по расчету, важно лишь, чтобы вклад был равноценным.
Что до того, кто должен делать первый шаг, тут особых предпочтений нет. Инициатива обычно принадлежит тому, кто воспылал нежными чувствами. Поскольку это чаще всего мужчина, то традиционно считается, что первый шаг делает он, но если вдруг женщина влюбилась в ничего не подозревающего чувака, то инициатива должна исходить от нее, не ждать же у моря погоды.
Если кто-то влюбился в женатого или замужнюю, само по себе это не стыдно, но в этом случае, если ему или ей ответили взаимностью, женатый партнер должен как можно скорее развестись и сочетаться браком уже с новой любовью. Если он по какой-то причине тянет с этим и разводиться не хочет, то ты ему нафиг не сдался и обычай велит тебе в этом случае быстренько отойти, чтобы не стать предметом обсуждения местных сплетниц в рубрике "кринж недели".
Вести двойную жизнь, скажем, с женой и любовницей или с мужем и любовником, недопустимо. Закон этого, конечно, не запрещает, но по обычаю такие связи считаются позорящими всех троих. Любовника и супруга - потому что никого из них на самом деле не выбрали, и самого ведущего двойную жизнь - потому что он трус, который хочет и рыбку съесть, и в пруд не лезть.
Это, конечно, не значит, что, если женатый мужчина влюбился в другую женщину, он должен немедленно разводиться и жениться на другой. Нет, он вполне может решить не разводиться, но тогда это должно быть честное решение, без всяких двойных жизней, и желательно в этом случае, чтобы ни жена, ни возлюбленная не знали о том, что он еще там кого-то, кроме жены, полюбил.
Также не считается позором любовь к тому, кто не может ответить взаимностью по чисто техническим причинам. Например, если он мертв. Или душевно болен. Или если это вообще странный образ, являющийся тебе во сне. Надо здесь отметить, что расстояние не относится к таким техническим причинам, тем более с современными средствами связи. Если девушка познакомилась в интернете с парнем с другого конца страны и влюбилась в него, а он уже два года говорит, что хочет приехать, но не приезжает, очень скоро родственники объяснят этой девушке, что если бы чувак хотел, то давно бы уже приехал, а раз не спешит, то и тебе, сестрица, хорошо бы хрен на него забить.
А как же вести себя тому, от кого супруг или возлюбленный сначала ушел, а потом все понял, раскаялся и вернулся? В принципе, простить такого человека не стыдно. Но есть, как говорится, нюанс. Если к мужчине вернулась блудная жена, он может просто принять ее назад, и общественное мнение не скажет, что он тряпка, скажут просто "видно, сильно ее любил" или "добрый человек". Ибо, повторюсь, мужчинам допускается в этом вопросе некая слабость. А вот если к женщине вернется муж, уходивший к другой, тут все скажут, что она тряпка, если просто так согласится снова с ним жить. Чтобы честь по чести вернуться к женщине, нужно золотую рыбку поймать, в жерло вулкана залезть, построить хрустальный дворец за ночь или как-либо иначе доказать, что раскаялся и намерения твои серьезны. Даже если женщина готова принять бывшего назад без всяких условий, у нее обычно имеется миллиард родственников, которые просто не допустят такого позора. Поэтому возвращаться к бывшей обычно сложно и эпично.
Иными словами, если мы перейдем в плоскость искусства, то в Намдалене вы не услышите песен на такие популярные у нас мотивы, как "хочу тебя забыть, но пересматриваю фото" (если кто-то действительно пересматривает фото с бывшими, то делает это тайком и уж точно не воспевает), или "ты повел себя как мудак, но я все равно тебя люблю", или "смотрю на дождь, вспоминаю, как нам было хорошо, пока мы не расстались". В Намдалене можно скорее услышать нечто в духе "смотрю на дождь, вспоминаю, как нам было хорошо, пока ты не сдох".
***
Намдалени как миротворцы. Вполне себе хороши. Тем не менее, Намдален никогда не отправляет миротворческих миссий за собственный счет. Если намдалени приглашают как наемников, то нахождение их военной базы на территории запрашивающей стороны обычно входит в договор и стоимость, простите, услуг. В самом деле было бы странно забороть каких-нибудь исламистов, распрощаться и свалить, чтобы через пару месяцев мясорубка началась заново. Поэтому естественно, что намдалени предлагают некий гарантийный период, в который обязуются предохранять нанявшее их государство от внутренних конфликтов, да и от внешних недоброжелателей тоже.
Если за время нахождения намдаленских миротворцев в стране власть там меняется законным или хотя бы просто мирным путем, они обычно вполне готовы сотрудничать с новой властью. Но если та укажет им на дверь, старый договор автоматически расторгается, даже если срок его не истек. И если вдруг новой власти через пару месяцев снова потребуется военная помощь, нужно будет заключать новый договор и платить новую цену.
Тем не менее, намдалени могут выступать как миротворцы и в тех странах, где они ничего раньше не делали, где конфликт удалось пригасить без их вмешательства и теперь просто нужны иностранные войска, чтобы ничего не полыхнуло. Тут, как говорится, любой каприз за ваши деньги. Хоть Намдален и страна-участница ООН, направлять миротворцев за собственный счет они вряд ли станут. Как я уже писала, намдалени в личном качестве - приятные доброжелательные люди, но Намдален как государство способно искренне заботиться лишь о самом себе, не имеет друзей, ни с кем не связано договором о стратегическом партнерстве, не состоит ни в каких политических или экономических блоках и так далее. Как говорится, друзья всем и никому, чем-то напоминают в этом плане Швейцарию. Был, правда, короткий период членства в ЕС, когда все туда стремились, но когда намдалени поняли, что ЕС - это не только про рынок, то быстро прикрыли лавочку.
Гуманитарную и вообще любую бескорыстную помощь Намдален не посылает почти никогда и никому. Единственное, что способно его на это сподвигнуть - если все его соседи в Европе или в Африке отправят помощь какой-то стране, пострадавшей, скажем, от наводнения. Тогда намдалени, чтобы не оставаться рыжими, тоже помогут, притом весьма щедро, следуя принципу "не сэкономим, так понтанемся". В общем, если вам вдруг решили помочь официальные намдаленские власти и вы ничего не должны им платить, то это стопудово ради хайпа.
Но возвращаясь к миротворцам. Намдалени и в этом качестве проявляют себя на высоте. Как я говорила, они весьма вежливы, договороспособны, не рубят сплеча и действительно могут снизить накал страстей враждующих сторон и удержать их от необдуманных поступков. Дружелюбно относятся к гражданскому населению. Действительно скорее успокаивают стороны, чем силой принуждают их к миру. Но и среагировать быстро и жестко в случае нарушения этого мира тоже могут. В общем, работают хорошо, но за чеканную монету.
Тут встает закономерный вопрос. Если намдаленские войска находятся на территории государства N, то Намдален, выходит, имеет влияние на это государство?
Конечно, да. Но намдалени не злоупотребляют этим влиянием, оберегая свою репутацию. Если они хотят, чтобы намдаленским гражданам давались в этой стране какие-то льготы, все эти условия обговариваются на берегу и вписываются в договор. Намдалени могут вмешаться только если руководство страны начнет, как им кажется, ущемлять их права. Скажем, устроит мощную антизападную пропаганду. Тогда намдалени могут намекнуть властям, мол, сбавьте обороты или говорите конкретнее, мы ведь тоже Запад и нам неприятно. Если власть к совету не прислушается и продолжит, как намдалени кажется, ущемлять и обижать их, они могут счесть, что их присутствие больше нежелательно, и покинуть страну. В зависимости от степени обиженности и мудачизма конкретных командиров могут еще и свинью подложить напоследок, скажем, оставив свое оружие противнику правящей партии.
***
Намдалени в ООН. Имеют постоянное представительство. Обычно проблем с ними не возникает, они голосуют "за все хорошее, против всего плохого", но есть, конечно, и свои заебы. Так, намдалени активно поддерживают, а иногда и сами выдвигают инициативы, связанные с запретом пыток, жестокого обращения, унижения человеческого достоинства и прочие. Склонить их проголосовать за запрет жестокого обращения с кем угодно очень легко. А вот если речь заходит о принятии документов, запрещающих грабеж и мародерство, тут начинается: а можна нинада, а давайте внесем двести поправок - и чаще всего намдалени от таких голосований воздерживаются. Как и в случае если речь идет о запрете морского пиратства. Дело в том, что разумом они уже, конечно, понимают, что пиратство и грабежи в военное время - это плохо, но в то же время и то, и другое их давняя традиция, и образ пирата по-прежнему овеян в народном воображении романтическим флером. А грабежи и мародерство - ну, позвольте, как воевать, если не грабить. Наши предки столетиями так делали. Поэтому намдалени пока морально не готовы отказаться от этого и принять на себя обязательства, которые бы их связали. Возможно, лет через сто пиратство и грабежи и вправду уйдут в прошлое, но пока что эта традиция довольно крепка.
Против чего намдалени решительно голосуют, даже если никем не поддержаны - это ужесточение гуманитарного права в отношении наемников. Ведь это напрямую затрагивает интересы множества их граждан, а гуманитарное право и без того никак наемников не защищает, отдавая их полностью на милость пленившей стороны.
За предложенную Россией (если я не ошибаюсь) резолюцию об осуждении фашизма и всех форм нетерпимости намдалени голосуют, но для них это как раз нечто из серии "за все хорошее, против всего плохого". В годы Второй мировой Намдален не только не пострадал от войны, но благоденствовал, поэтому для них ужасы фашизма не стали таким ярким примером пиздеца, как для остальной Европы. Это скорее отвлеченное "все плохое", против чего они, конечно, выступают, но не прочувствовав до конца. Пока остальная Европа мочила друг друга, Намдален под шумок грабил Африку, продавал оружие обеим сторонам и кушал попкорн. Конечно, были добровольцы, воевавшие в составе антигитлеровских войск. Были и те, кто, думая поживиться на чужих землях, примыкал к Гитлеру. Но официальный Метепонт очень долгое время занимал нейтральную позицию, пока не стало ясно, что с Гитлером что-то не то и етот ваш фашизм какая-то мутная тема. Не уверена, что намдалени поняли это не слишком поздно, чтобы выбрать правильную сторону истории. Поэтому, существуй Намдален в нашем мире, в истории Второй мировой он остался бы как циничный наблюдатель из поговорки "кому война, кому мать родна".
Отчасти хочется сравнить Намдален со Швейцарией, которую Гитлер думал-думал захватить, да и не надумал, решив, что она встанет ему слишком дорого, а профита особо не принесет, тем более пока есть более важные цели, тот же СССР, например. Намдален, конечно, был более лакомой, хоть и более непростой добычей, чем Швейцария, но над ним едва не транспарант висел "только сунься сюда, сука". В итоге он в планах Гитлера, скорее всего, тоже ушел куда-то в папку "разобраться позже", а может статься, Гитлер думал заполучить намдалени в союзники. В конце концов, вся эта националистическая романтика докатилась и до Намдалена и там тоже возникло что-то вроде идеи собственного если не превосходства, то охуенности. Стали вспоминать и героизировать крестоносное прошлое.
Тем не менее, фигуры яркого вождя в Намдалене не появилось, да и откуда бы ей взяться, если пацаны бдят. Никакого давления на нацменьшинства тоже не было, и сотни тысяч беженцев - испанцев, итальянцев, французов, евреев - наполнили в те годы страну. Не ошибусь, если скажу, что никогда прежде намдалени не сталкивались с таким потоком беженцев, а потому не имели опыта их принятия, зачастую допускали ошибки и перегибы. Вероятно, именно в сороковые начали появляться трудовые лагеря для нелегальных мигрантов, которые существуют по сей день. К лагерям вернемся чуть позже, пока расскажу о легальных мигрантах, которые прибывали на границу со всеми документами в установленные пункты пропуска. Каких-то квот на беженцев в Намдалене тогда не было (не уверена, что и сейчас они есть), и пускали всех желающих. Тем не менее, заботиться о них государство не собиралось. Европейцы могли обратиться во всевозможные церковные институты, которые уже тогда отвечали в Намдалене за всю благотворительность и помощь попавшим в беду. Много чего жертвовали беженцам и сами прихожане. Что до евреев, то о них должна была заботиться местная иудейская община. Государство, хоть не считало себя обязанным кого-то содержать или трудоустраивать, обеспечивало всем безопасность и право на достойную жизнь.
А вот если где-нибудь в лесу ловили маргинального чувака без документов, пытавшегося незаметно перейти границу - а таких было тоже немало - начинался совсем другой сказ. На скорую руку, со множеством косяков и недоработок в Намдалене стала создаваться система трудовых лагерей, куда помещали всех таких нелегалов. Это сейчас она отлажена и может стать неплохой стартовой площадкой для человека, начинающего жизнь с нуля, а в те годы никто из людей, попавших в такие лагеря, не мог знать, выйдет ли он когда-нибудь оттуда или останется на всю жизнь дешевой рабочей силой без паспорта и без будущего. Да еще и семьи могли разлучать, направить отца в один лагерь, мать в другой, подросших детей в третий, а несознательных вообще могли забрать в намдаленские семьи. В общем, не хотела бы я быть нелегальным мигрантом в те годы.
В наши же дни трудовые лагеря для нелегалов - вполне нормальная история. Каждый такой лагерь представляет собой небольшой комплекс, в котором находится общежитие, церковь, школа, медицинская часть, столовая и так далее. Содержащимся там людям выдают временные удостоверения личности, обычно забив хуй на то, как их звали на родине, и давая намдаленские имена. В каждой комнате живет либо одна семья, либо до пяти одиноких человек одного пола. Еда там самая полезная, питательная и простая, без излишеств. Одежду, обычно однотонную, светлую, самого простого кроя, тоже выдают бесплатно. Регулярные медицинские осмотры и бесплатное лечение. Сотовой связи и интернета ни у кого нет. Обычно есть один телефон на весь лагерь, с которого можно звонить за границу и к которому постоянно выстраиваются огромные очереди. То же самое можно сказать и о единственном компе с выходом в интернет.
У начальников таких лагерей обычно есть список предприятий, которым требуется низкоквалифицированная малооплачиваемая рабочая сила, туда-то и направляют обитателей лагеря. Обычно их довозит до места работы и привозит обратно автобус, принадлежащий либо лагерю, либо работодателю. Получают они за свой труд крайне мало, меньше минимально установленной оплаты труда свободного, легально находящегося в Намдалене человека. Тем не менее, начальство лагеря не имеет права отнять у них эти деньги, и работник может распорядиться ими по своему усмотрению.
Но самое главное, что есть в таких лагерях - это бесплатные курсы намдаленского языка (с историей и основами законодательства). Запись на эти курсы исключительно добровольная, но знание языка и обычаев может стать неплохим билетом в будущее, поэтому я бы не отказывалась от шанса. Проблема здесь только в том, что преподавание ведется на французском, английском, испанском, португальском и арабском языках, и если условный беженец говорит только на каком-нибудь банту, скорее всего, ему суждено оставаться в лагере до конца его дней. Ну, или выучить язык самостоятельно.
Как вы поняли, если нелегал выучил язык, хорошо работает, скопил немного денег на съем жилья, он вполне может покинуть лагерь, продвинуться по карьерной лестнице, выбиться в люди, получить гражданство, почему нет. Однако абсолютное большинство лиц, заключенных в такие лагеря, остаются там навсегда. Они не привязаны к территории лагеря и не заперты там. Это скорее просто место их прописки. Люди могут свободно покидать ее и тратить свои честно заработанные денежки... да хоть в ресторанах.
Детей, явившихся нелегально в Намдален вместе с родителями, уже не отнимают, но образование им дают с согласия родителей, а если родители, как я писала выше, не понимают ни одного из языков, на котором с ними могут говорить в лагере, скорее всего, таким детям и образования не светит, и, подрастя, они будут такой же дешевой рабочей силой, как их отец или мать.
Что касается депортации нелегалов, то намдалени максимально лень на нее тратиться. У обитателей лагерей есть возможность обратиться в посольства своих стран, но депортация всегда осуществляется только за их счет. Убедить намдалени депортировать беженцев за свой счет не получится.
Что касается преступлений, совершаемых обитателями лагерей, они караются в соответствии с намдаленским законом, и особой разницы между нелегалом и коренным жителем здесь нет.
@темы: Видесский цикл, современный Намдален