Если правду говорят, что убегать во снах от чудовища то же самое, что наяву убегать от хлопот, то мой способ решения проблем, похоже, уболтать их до смерти. Всякий раз, когда во сне меня хотят сожрать, расстрелять или сбросить в кратер вулкана, я начинаю говорить с тем, что грозит мне смертью, и оно обычно отвечает. Завязывается беседа, страх постепенно уходит, а там, глядишь, и смерть не смерть, а просто накладка в расписании.

Поэтому, если бы я отправлялась к Одинокой горе с отрядом Торина Дубощита, меня определенно взяли бы для того, чтобы уболтать дракона. Вот почему мне проще представлять себя на месте Аданки Звезды удачи, нежели Сигрид. Сигрид серьезна и озабочена, ей есть что терять, она непрестанно думает о близких и не в силах ни подыграть дракону, ни даже сделать лицо поприятнее. Она прямолинейна и неловка, тогда как Аданка безмятежна и предпочитает не задумываться о завтрашнем дне. Аданка звала бы Трагу "мой господин", льстила бы ему, наполнила бы подземную сокровищницу песнями и смехом. Сигрид же было не до песен и уж тем более не до радости. Только совместная жизнь да привычка заботиться о других позволили ей мягче отнестись к дракону.

Единственная причина, по которой Серебряной женой стала Сигрид, а не Аданка, — мое нежелание вводить в канон нового героя. Надо сказать, что книга вообще не упоминает женских персонажей, да и в кинотрилогии выбор невелик. Не воинственную же красавицу Тауриэль писать с драконом.